"Система символов в пьесе А. Вампилова "Утиная охота"
статья
Автор: Уландаева Ольга Балдановна, учитель русского языка и литературы, ГБОУ Республиканский центр образования и психолого-медико-социальной помощи, Бурятия, г.Улан-Удэ
В раздел основное полное образование
ГБОУ РЦОИПМСП
Статья: «Система символов в пьесе А. Вампилова «Утиная охота»
Автор: Уландаева Ольга Балдановна, учитель русского языка и литературы.
г. Улан-Удэ, 2015г.
Появление пьес Вампилова в свое время вызвало резкую полемику, несправедливые
обвинения, и только время установило подлинное место драматурга в литературе.
Своеобразием и открытием Вампилова было преображение бытовой драмы в
философскую драматическую притчу. Это означает, что, сохраняя внешнюю форму
бытовой комедии, ее тематику и персонажей на уровень наиболее важных этических и
социальных проблем: утрата и обретение смысла жизни, вера и неверие, личность и ее
окружение. Говоря в более общей форме, основным смыслом драм Вампилова является
проблема существования, истинности и ложности отношения личности к обществу.
Именно поэтому в его драмах время и пространство приобретают часто двойное значение:
за узким сиюминутным временем данного персонажа раскрывается весь горизонт его
существования от рождения и до смерти. Отсюда и характерные для Вампилова
пересечение подчеркнутой бытовой достоверности, как бы замкнутости в узком
пространстве, и гротескности ситуации, нарушение пропорций во взаимоотношениях
действующих сил.
В драматургии Вампилова мы находим скрытое за гротескной и иронической маской
очень серьезное и поэтическое отношение к жизни. Основной эмоциональный фон, говоря
словами Ф.М.Достоевского, составляет одержимость «тоской по текущему». Именно это
«текущее», во всей его определенной неприхотливости, малости и даже незначительности,
приобретает в произведениях Вампилова характер символов, раскрывающих драматизм и
масштабность «малых драм» героев, внутреннюю значимость их как бы незначительной
жизни.
Одна из самых загадочных и сложных пьес Вампилова «Утиная охота». Уже в
первых ремарках возникает своеобразная эмоциональная двойственность всего
представленного мира. Вот что говорится о главном герое:
«Зилову около тридцати лет, он довольно высок, крепкого сложения, в его походке,
жестах, манере говорить много свободы, происходящей от уверенности в свой физической
полноценности»; «и в то же время и в походке, и в жестах, и в разговоре у него сквозят
некие небрежность и скука, происхождение которых невозможно определить с первого
взгляда».
Из пересечения предметно-событийного мира и диалога возникает атмосфера тревоги, неопределенности, недосказанности. Она углубляется затем в сцене тяжелого утреннего похмелья, прерывающегося странными телефонными звонками (кто-то звонит и молчит). Все это порождает ощущение нарастающей тревоги. Внезапно врывается новый мотив. Мальчик приносит венок. Это «большой, дешевый с крупными бумажными цветами и длинной черной лентой сосновый венок»: «Незабываемому, безвременно сгоревшему на работе Зилову Виктору Александровичу от безутешных друзей». Тема венка, тема похорон, смерть приобретают особое значение в пьесе. Жестокая шутка приятелей Зилова как бы является мотивировкой драматизма внутренней бездуховной жизни Зилова и его друзей. Один (Саяпин) мечтает об элементарных условиях человеческой жизни (квартире, зарплате, человеческой обстановке), а Зилову этого мало. Ощущая ничтожность своего существования, он ищет осмысленность своего бытия. Именно мотив «венка» является толчком к внутреннему надлому героя и делит пьесу на два временных пласта: настоящее (похмельный день) и прошлое, протяженность которого огромна — от рождения и до смерти. Если в начале пьесы траурный венок воспринимается Зиловым пусть и недобрым, но только розыгрышем, то к финалу он становится символом-подсказкой к разрешению всех противоречий через самоубийство. Смерть мнимая, игровая совмещается по принципу гротеска со смертью истинной. Мы видим как бы двух Зиловых: один это ошеломленный и опустошенный человек, пытающийся осмыслить свою жизнь: он существует в сценическом настоящем; другой существует в прошлом, все его действия, которые он совершает до несостоявшейся попытки самоубийства находятся в прошлом. Душевная пустота Зилова больше всего страданий приносит ему самому, что существует как бы скрытая, потаенная часть его души, проникновение в которую позволяет выявить смысл всех его внешних действий и поступков. Поэтому Вампиловым создается система символов, которая позволяет показать, что за внешней фасадной стороной существования Зилова скрывается сложный мир человеческой души, прозаической и поэтической одновременно, прячущей раны и не позволяющей человеку жить одной бытовщиной. Система символов играет ключевую роль в раскрытии внутреннего смысла драматической структуры. В данном случае под символом мы понимаем непрямое обозначение, накладывающееся на прямое значение, или, говоря иначе, символизация заключается в перенесении центра тяжести с изображения (внешнего мира) на выражение (внутреннего мира). Жизнь истончается, иссякает из-за отсутствия в ней подлинности, живого тепла, жизнь не уходит, но обызвестковывается («рассыхается»: все «картон и штукатурка»). Этот ход превращения живого в неживое неумолим в пьесе.
Быт в пьесе мертв. Тема квартиры в пьесе зыбка. Дома нет, и жилье не пытается обрести его черты. Садовая скамейка, принесенная на новоселье Кузаковым, здесь также уместна и желанна, как в сквере. Отсутствие мебели — это всего лишь неудобство. В этом новоселье нет не только быта. Люди забыли даже элементарные ритуалы. Какое-то искаженное, уродливое напоминание об обычаях входит с Верою. Вместо живой кошки — символа домашнего очага, которую принято пускать в дом впереди хозяев, она приносит игрушечного кота. Садовая скамейка, плюшевая игрушка вносят в новоселье какую-то зыбкость, случайность происходяшего - символ непостоянства. Нет прочного быта, нет настоящих чувств между мужем и женой. Саяпин прикидывает, как бы расставить мебель в квартире, как бы нацеливаясь на нее, эту квартиру, в будущем. Видя косность, рутинность устремлений, окружающих его людей, обыденность их желаний, Зилов противопоставляет их сознанию иронию как средство самозащиты своей индивидуальности. Но в то же время он не в состоянии с ними порвать, они часть его бытия, его сознания. Двойственность героя особо выпукло подчеркивает романтический символ утиной охоты. В нем заключена мечта об единении с природой, именно там, в природе, он может обрести душевную цельность и осмысленность бытия. «Зилов. (Галине): Знаешь, что ты там увидишь? Такое тебе и не снилось, клянусь тебе. Только там и чувствуешь себя человеком». Утиная охота, к которой герой рвется через все препятствия, рассматривается как символ этой истинной жизни. «Истинная жизнь» для героя — это жизнь по законам природы. Зилов на охоте видит землю не такой, какой она видится кузаковым, саяпиным, кушакам, верам, а совершенно иначе. Для Зилова охота — это мир запредельной свободы и одухотворенности, это форма существования и проявления высшей духовности, которой так не хватает герою в повседневности. Охота для Зилова - это возможность преодолеть мир быта, суеты, вранья, это мир мечты идеальной, где душа, наконец, объединится со всем живым в единую и светлую гармонию. Не случайно, когда гости предлагают Зилову вспомнить, что он любит больше всего, охота не приходит ему на ум: любить можно женщин, друзей, выпивку, но охота — это не предмет истины, где нет ни любви, ни ненависти. Поэтому Зилов - «мазила», не убил ни одной птицы. Его увлекает не убийство, а широта и красота мира.
«Зилов. (Галине). … мы поднимемся рано, еще до рассвета. Ты увидишь, какой там туман — мы поплывем, как во сне, неизвестно куда. А когда подымается солнце? О! Это как в церкви и даже почище, чем в церкви...А ночь? Боже мой! Знаешь, какая это тишина? Тебя там нет, ты понимаешь? Нет! Ты еще не родился. И ничего нет. И не было. И не будет... И уток ты увидишь. Обязательно7 Конечно, стрелок я неважный, но разве в этом дело?..» С другой стороны — охота один из самых чудовищных символов убийства. Это убийство, сущность которого культура не берет в расчет. Это убийство, узаконенное цивилизацией, возведенное в ранг респектабельностью развлечений, занимает определенное место в иерархии престижных ценностей жизни. «Кушак. Я понимаю, Виктор, охота — это твое хобби, но... Зилов. Какое еще, к черту, хобби! Охота она и есть охота (фыркнул). Хобби! Чем говорить такие пошлости, выпьем лучше за открытие сезона». Именно эта двойная суть охоты — очищение, приобщение к вечному, чистому природному началу жизни и убийство — полностью реализуется в пьесе. Тема смерти пронизывает все действие. Зилов едет на охоту с официантом, то есть со своим нравственным противником. И именно в споре с ним он терпит крах. Для Зилова охота – мечта, кусочек идеального по всей чистоте мира, для официанта - это только процесс «убивания» уток, превращение живого в мертвое, он прямо противопоставляет поэзии хищничество: « Живые они для того, кто может. А кто попадет, для того они мертвые. Соображаешь?». Официант — единственный из персонажей, над кем Зилов никогда не иронизирует. Это делает автор, выписав образ Димы-официанта как утрированный стереотип «положительного», «правильного» героя. Несбыточность мечты Зилова соединить идеальное и реальное, еще раз подтверждается тем, что накануне охоты, накануне перехода в утопическую реальность охоты Зилов мертвецки напивается, в бесчувственном состоянии доставляется домой друзьями. Именно, в этот момент начинает идти дождь. В ремарках пьесы настойчиво повторяются две реалии — окно и дождь за окном (или сменяющая его синева неба). Во всех напряженных ситуациях лицо героя ( иногда эта ремарка сопровождает и поведение Галины) обращено к окну. «Оборачивается, быстро идет к окну, открывает его... недоволен тем, что идет дождь».
«За окном идет дождь. Она (Галина) в очках, которые сейчас сняла и положила на стол. Обернулась к окну». «Он стоит перед окном долго и неподвижно. За окном дождь. Он хотел закрыть окно, но вдруг распахнул его и высунулся наружу». Окно и дождь в пьесе играют значительную роль. Дождь — это форма проявления жизни природы, символом и идеалом которой является охота. Этот дождь будет идти во время всех воспоминаний героя и закончится только к концу пьесы. «К этому времени дождь за окном прошел, синеет полоска неба, и крыша соседнего дома освещена неярким предвечерним солнцем», - пишет Вампилов в последней ремарке. Дождь в этой пьесе можно принять как символ очищения героя от повседневной суеты, мелочности, а проводником в иную лучшую жизнь здесь является окно. К нему Зилова тянет как магнитом, особенно в моменты напряженной душевной работы: все переходы от сиюминутной реальности к воспоминаниям сопровождается приближением героя к окну. Окно — это излюбленная среда его обитания: противостоять окну может только тахта (если вспомнить обломовский диван). Из всех героев «Утиной охоты» есть этот немотивированный жест — поворот к окну в момент душевного напряжения. Окно — это как бы знак другой реальности, не присутствующий на сцене, но заданный в пьесе. Вампилов использует в пьесе библейские мотивы, библейскую символику. Появляется неожиданный образ первого утра до сотворения человека и дождя — всемирного потопа. «Этот дождь, по-моему, никогда не кончится... Он будет лить сорок дней и сорок ночей. А что? Однажды, говорят, так уже было...»,- говорит Зилов. «Зилов. Я повезу тебя на тот берег. Ты хочешь?» Мотив «того берега», восходящий к древнегреческому мифу о священной реке Стикс, по которой переправились в ладье Харона души умерших. Уже одна эта деталь — связь духовной жизни героя с древнейшей культурной традицией — говорит о том, что Вампилов в этом монологе показывает искреннее и глубокое раскрытие души героя. А душевная жажда раскрыться в природе и родиться вновь другим человеком — это обет исправиться, возродиться. Река понимается как мост, связующий два мира. Лучший из которых на «том» берегу. Охота становится символом «потерянного рая». «Подарите мне остров», - предлагает Зилов друзьям. Это как затерянная в горах Тибета загадочная страна Шамбала, существующая в буддийской философии. Пока шел дождь, происходила нравственная борьба в душе главного героя. Синеет полоска неба, Зилов то ли плачет, то ли смеется, этого мы не знаем, затем он по-деловому
начинает собираться на охоту. Что это: гибель человека, подчинение его антиподу официанту Диме, для которого утки «мертвые», или нравственное перерождение героя? Дождь проходит. К окну Зилов в последней ремарке не подходит. Литература: 1. Пьеса А. Вампилова «Утиная охота». 2. Цымбалистенко Н.В. Символы-лейтмотивы в драматургии М.Горького на примере пьес «Дети солнца и «Утиная охота» в кн.: «Революция. Жизнь. Писатель». Воронеж, ВГУ, 1980г. с. 140-146. 3. Елена Гушанская. Александр Вампилов. Очерк творчества. Ленинград. Советский писатель. Ленинградское отделение, 1990г. 4. М. Поляков. В мире идей и образов. Издательство «Советский писатель», 1983г. 5. С.С.Имихелова. О.О.Юрченко. Художественный мир Александра Вампилова. Улан-Удэ. Издательство БГУ. 6. Борис Сушков. Александр Вампилов. Москва, «Советская Россия», 1989г.
Из пересечения предметно-событийного мира и диалога возникает атмосфера тревоги, неопределенности, недосказанности. Она углубляется затем в сцене тяжелого утреннего похмелья, прерывающегося странными телефонными звонками (кто-то звонит и молчит). Все это порождает ощущение нарастающей тревоги. Внезапно врывается новый мотив. Мальчик приносит венок. Это «большой, дешевый с крупными бумажными цветами и длинной черной лентой сосновый венок»: «Незабываемому, безвременно сгоревшему на работе Зилову Виктору Александровичу от безутешных друзей». Тема венка, тема похорон, смерть приобретают особое значение в пьесе. Жестокая шутка приятелей Зилова как бы является мотивировкой драматизма внутренней бездуховной жизни Зилова и его друзей. Один (Саяпин) мечтает об элементарных условиях человеческой жизни (квартире, зарплате, человеческой обстановке), а Зилову этого мало. Ощущая ничтожность своего существования, он ищет осмысленность своего бытия. Именно мотив «венка» является толчком к внутреннему надлому героя и делит пьесу на два временных пласта: настоящее (похмельный день) и прошлое, протяженность которого огромна — от рождения и до смерти. Если в начале пьесы траурный венок воспринимается Зиловым пусть и недобрым, но только розыгрышем, то к финалу он становится символом-подсказкой к разрешению всех противоречий через самоубийство. Смерть мнимая, игровая совмещается по принципу гротеска со смертью истинной. Мы видим как бы двух Зиловых: один это ошеломленный и опустошенный человек, пытающийся осмыслить свою жизнь: он существует в сценическом настоящем; другой существует в прошлом, все его действия, которые он совершает до несостоявшейся попытки самоубийства находятся в прошлом. Душевная пустота Зилова больше всего страданий приносит ему самому, что существует как бы скрытая, потаенная часть его души, проникновение в которую позволяет выявить смысл всех его внешних действий и поступков. Поэтому Вампиловым создается система символов, которая позволяет показать, что за внешней фасадной стороной существования Зилова скрывается сложный мир человеческой души, прозаической и поэтической одновременно, прячущей раны и не позволяющей человеку жить одной бытовщиной. Система символов играет ключевую роль в раскрытии внутреннего смысла драматической структуры. В данном случае под символом мы понимаем непрямое обозначение, накладывающееся на прямое значение, или, говоря иначе, символизация заключается в перенесении центра тяжести с изображения (внешнего мира) на выражение (внутреннего мира). Жизнь истончается, иссякает из-за отсутствия в ней подлинности, живого тепла, жизнь не уходит, но обызвестковывается («рассыхается»: все «картон и штукатурка»). Этот ход превращения живого в неживое неумолим в пьесе.
Быт в пьесе мертв. Тема квартиры в пьесе зыбка. Дома нет, и жилье не пытается обрести его черты. Садовая скамейка, принесенная на новоселье Кузаковым, здесь также уместна и желанна, как в сквере. Отсутствие мебели — это всего лишь неудобство. В этом новоселье нет не только быта. Люди забыли даже элементарные ритуалы. Какое-то искаженное, уродливое напоминание об обычаях входит с Верою. Вместо живой кошки — символа домашнего очага, которую принято пускать в дом впереди хозяев, она приносит игрушечного кота. Садовая скамейка, плюшевая игрушка вносят в новоселье какую-то зыбкость, случайность происходяшего - символ непостоянства. Нет прочного быта, нет настоящих чувств между мужем и женой. Саяпин прикидывает, как бы расставить мебель в квартире, как бы нацеливаясь на нее, эту квартиру, в будущем. Видя косность, рутинность устремлений, окружающих его людей, обыденность их желаний, Зилов противопоставляет их сознанию иронию как средство самозащиты своей индивидуальности. Но в то же время он не в состоянии с ними порвать, они часть его бытия, его сознания. Двойственность героя особо выпукло подчеркивает романтический символ утиной охоты. В нем заключена мечта об единении с природой, именно там, в природе, он может обрести душевную цельность и осмысленность бытия. «Зилов. (Галине): Знаешь, что ты там увидишь? Такое тебе и не снилось, клянусь тебе. Только там и чувствуешь себя человеком». Утиная охота, к которой герой рвется через все препятствия, рассматривается как символ этой истинной жизни. «Истинная жизнь» для героя — это жизнь по законам природы. Зилов на охоте видит землю не такой, какой она видится кузаковым, саяпиным, кушакам, верам, а совершенно иначе. Для Зилова охота — это мир запредельной свободы и одухотворенности, это форма существования и проявления высшей духовности, которой так не хватает герою в повседневности. Охота для Зилова - это возможность преодолеть мир быта, суеты, вранья, это мир мечты идеальной, где душа, наконец, объединится со всем живым в единую и светлую гармонию. Не случайно, когда гости предлагают Зилову вспомнить, что он любит больше всего, охота не приходит ему на ум: любить можно женщин, друзей, выпивку, но охота — это не предмет истины, где нет ни любви, ни ненависти. Поэтому Зилов - «мазила», не убил ни одной птицы. Его увлекает не убийство, а широта и красота мира.
«Зилов. (Галине). … мы поднимемся рано, еще до рассвета. Ты увидишь, какой там туман — мы поплывем, как во сне, неизвестно куда. А когда подымается солнце? О! Это как в церкви и даже почище, чем в церкви...А ночь? Боже мой! Знаешь, какая это тишина? Тебя там нет, ты понимаешь? Нет! Ты еще не родился. И ничего нет. И не было. И не будет... И уток ты увидишь. Обязательно7 Конечно, стрелок я неважный, но разве в этом дело?..» С другой стороны — охота один из самых чудовищных символов убийства. Это убийство, сущность которого культура не берет в расчет. Это убийство, узаконенное цивилизацией, возведенное в ранг респектабельностью развлечений, занимает определенное место в иерархии престижных ценностей жизни. «Кушак. Я понимаю, Виктор, охота — это твое хобби, но... Зилов. Какое еще, к черту, хобби! Охота она и есть охота (фыркнул). Хобби! Чем говорить такие пошлости, выпьем лучше за открытие сезона». Именно эта двойная суть охоты — очищение, приобщение к вечному, чистому природному началу жизни и убийство — полностью реализуется в пьесе. Тема смерти пронизывает все действие. Зилов едет на охоту с официантом, то есть со своим нравственным противником. И именно в споре с ним он терпит крах. Для Зилова охота – мечта, кусочек идеального по всей чистоте мира, для официанта - это только процесс «убивания» уток, превращение живого в мертвое, он прямо противопоставляет поэзии хищничество: « Живые они для того, кто может. А кто попадет, для того они мертвые. Соображаешь?». Официант — единственный из персонажей, над кем Зилов никогда не иронизирует. Это делает автор, выписав образ Димы-официанта как утрированный стереотип «положительного», «правильного» героя. Несбыточность мечты Зилова соединить идеальное и реальное, еще раз подтверждается тем, что накануне охоты, накануне перехода в утопическую реальность охоты Зилов мертвецки напивается, в бесчувственном состоянии доставляется домой друзьями. Именно, в этот момент начинает идти дождь. В ремарках пьесы настойчиво повторяются две реалии — окно и дождь за окном (или сменяющая его синева неба). Во всех напряженных ситуациях лицо героя ( иногда эта ремарка сопровождает и поведение Галины) обращено к окну. «Оборачивается, быстро идет к окну, открывает его... недоволен тем, что идет дождь».
«За окном идет дождь. Она (Галина) в очках, которые сейчас сняла и положила на стол. Обернулась к окну». «Он стоит перед окном долго и неподвижно. За окном дождь. Он хотел закрыть окно, но вдруг распахнул его и высунулся наружу». Окно и дождь в пьесе играют значительную роль. Дождь — это форма проявления жизни природы, символом и идеалом которой является охота. Этот дождь будет идти во время всех воспоминаний героя и закончится только к концу пьесы. «К этому времени дождь за окном прошел, синеет полоска неба, и крыша соседнего дома освещена неярким предвечерним солнцем», - пишет Вампилов в последней ремарке. Дождь в этой пьесе можно принять как символ очищения героя от повседневной суеты, мелочности, а проводником в иную лучшую жизнь здесь является окно. К нему Зилова тянет как магнитом, особенно в моменты напряженной душевной работы: все переходы от сиюминутной реальности к воспоминаниям сопровождается приближением героя к окну. Окно — это излюбленная среда его обитания: противостоять окну может только тахта (если вспомнить обломовский диван). Из всех героев «Утиной охоты» есть этот немотивированный жест — поворот к окну в момент душевного напряжения. Окно — это как бы знак другой реальности, не присутствующий на сцене, но заданный в пьесе. Вампилов использует в пьесе библейские мотивы, библейскую символику. Появляется неожиданный образ первого утра до сотворения человека и дождя — всемирного потопа. «Этот дождь, по-моему, никогда не кончится... Он будет лить сорок дней и сорок ночей. А что? Однажды, говорят, так уже было...»,- говорит Зилов. «Зилов. Я повезу тебя на тот берег. Ты хочешь?» Мотив «того берега», восходящий к древнегреческому мифу о священной реке Стикс, по которой переправились в ладье Харона души умерших. Уже одна эта деталь — связь духовной жизни героя с древнейшей культурной традицией — говорит о том, что Вампилов в этом монологе показывает искреннее и глубокое раскрытие души героя. А душевная жажда раскрыться в природе и родиться вновь другим человеком — это обет исправиться, возродиться. Река понимается как мост, связующий два мира. Лучший из которых на «том» берегу. Охота становится символом «потерянного рая». «Подарите мне остров», - предлагает Зилов друзьям. Это как затерянная в горах Тибета загадочная страна Шамбала, существующая в буддийской философии. Пока шел дождь, происходила нравственная борьба в душе главного героя. Синеет полоска неба, Зилов то ли плачет, то ли смеется, этого мы не знаем, затем он по-деловому
начинает собираться на охоту. Что это: гибель человека, подчинение его антиподу официанту Диме, для которого утки «мертвые», или нравственное перерождение героя? Дождь проходит. К окну Зилов в последней ремарке не подходит. Литература: 1. Пьеса А. Вампилова «Утиная охота». 2. Цымбалистенко Н.В. Символы-лейтмотивы в драматургии М.Горького на примере пьес «Дети солнца и «Утиная охота» в кн.: «Революция. Жизнь. Писатель». Воронеж, ВГУ, 1980г. с. 140-146. 3. Елена Гушанская. Александр Вампилов. Очерк творчества. Ленинград. Советский писатель. Ленинградское отделение, 1990г. 4. М. Поляков. В мире идей и образов. Издательство «Советский писатель», 1983г. 5. С.С.Имихелова. О.О.Юрченко. Художественный мир Александра Вампилова. Улан-Удэ. Издательство БГУ. 6. Борис Сушков. Александр Вампилов. Москва, «Советская Россия», 1989г.
В раздел основное полное образование